История нелегкой судьбы бакинского интеллигента и француженки

"Дедушку сразу же покорила красота молодой француженки".

Новым гостем рубрики BakuCity.az «Расскажи свою историю» стала известная в Азербайджане и Франции художница, дочь народного художника Азербайджана Видади Нариманбекова – Нигяр Нариманбекова.

В беседе с нашим сайтом Н.Нариманбекова рассказала историю о нелегкой судьбе двух людей, из совершенно разных культур и религий: дедушки Фармана Якуба Нариманбекова и бабушки Ирмы Лярудэ.

«Мой дедушка Фарман Якуб Нариманбеков родился в Шуше, был сыном генерал- губернатора города Баку Амирбека Нариманбекова в период АДР, и происходил из аристократического дворянского рода. Тогда в 1918 году, прадедушка отправил около 100 студентов отличников на учебу в Европу. Дедушка был отправлен во Францию в город Тулуза, чтобы учиться на инженера-энергетика».

Именно в этом городе и произошла судьбоносная встреча двух молодых людей: «Моя бабушка – француженка Ирма Лярудэ, училась в тот период на модистку и подрабатывала в одном из городских ателье, куда однажды и заглянул дедушка, желая заказать новый костюм. Его сразу же покорила красота молодой француженки», - делится Нариманбекова.

Как вспоминает наша собеседница, Фарман Нариманбеков, практически, сразу отправился к родителям Ирмы, чтобы просить ее руки: «Родители бабушки жили на Юге Франции в городе По. Когда я была в этих местах, родственники бабушки рассказали мне, как дедушка покорил всех своей утонченностью, элегантностью и безупречным французским. Он подарил родителям невесты фамильную трость рода Нариманбековых, с наконечником в виде змеи, у которой были изумрудные глаза. Так бабушка и дедушка поженились».

По словам Нигяр Нариманбековой, после окончания обучения в Тулузе, молодая семья перебралась на Север Франции, в город Канн, где продолжили образование в магистратуре. Именно здесь 13 июля 1926 года и родился отец известной художницы - Видади Нариманбеков.

«Из Нормандии они переехали в Париж и какое-то время жили в знаменитом Монпарнасе, районе, где живут художники и творческая богема. В 1930 году, было принято решение вернуться в Азербайджан, дедушка уже не мог жить без своей родины. Бабушка просила его передумать и остаться в Париже, ей было страшно переезжать в чужую страну.

В Баку они добирались через Стамбул, тогда в нашей стране уже установилась советская власть, интеллигенция эмигрировала из Баку в Европу, потому что начались жестокие репрессии. Тогда в порту Стамбула они встретили Фатали Хана Хойского, который пытался отговорить дедушка от возвращения на родину. Однако он был непреклонен, в такой момент ему хотелось быть рядом со своими близкими, к тому же его отец был сильно болен. Прадедушке грозила ссылка, но он скончался от пневмонии».

Нариманбекова рассказывает, что ее бабушка не говорила ни на русском, ни на азербайджанском языках. Благо в то время, вся азербайджанская интеллигенция прекрасно владела французским, поэтому Ирма Лярудэ сразу же почувствовала себя в Баку, как дома и очень скоро приобрела хороших и добрых друзей: «Она подружилась с дочерью Гаджи Зейналабдина, Сарой Балабек кызы Ашурбейли, и многие другие. Она шила для них эксклюзивные костюмы и шляпки. Бабушка стала первым кутюрье в Азербайджане. Она создала невероятные образы для первой декады дней культуры Азербайджана в Москве. Бабушка подписывала каждый, созданный ею наряд, вышивая свои инициалы «И.Л.».

Дедушка поехал в Мингечаур, чтобы строить ГЭС. В тот период, он был единственным энергетиком».

Однако в 1937 году при Сталине началась активная полоса репрессий: «Дедушку пришли забирать в новогоднюю ночь. В доме было много гостей, поэтому бабушка попросила, чтобы им дали возможность по-человечески попрощаться. Позднее выяснилось, что его арест был связан с тем, что он был дворянского происхождения и женат на иностранке. Дедушка был сослан на Колыму в Сибирь. Кроме того, он был двоюродным братом Нариман-бека Нариманбекова – члена Закавказского сейма Национального Совета Азербайджана, подписавшего декларацию независимости Азербайджана, депутата парламента АДР. Нариман-бек также не поддержал образование Армянской области на территории Эриванского ханства. Поэтому, он тоже пострадал: его сослали на остров Наргин и расстреляли. Сейчас имя Нариман-бека выбито на памятнике «Декларации независимости», установленного возле Государственного экономического университета. Я горжусь, что у меня такой великий родственник!

Через два-три года, пришли уже за бабушкой Ирмой. Было принято решение сослать в Сибирь всех иностранцев, т.к. они считались неблагонадежными гражданами. На тот момент у них был еще один сын – Тогрул Нариманбеков. Бабушке предложили отказаться от детей и тогда она могла вернуться в Париж, в противном случае, ее ждала ссылка. Разумеется, она выбрала второй вариант, пожертвовав свободой ради мечты – вновь воссоединиться с детьми. Папа часто вспоминал то тяжелое прощание с матерью на вокзале: товарный поезд уносил ее все дальше и дальше, а он бежал вслед за ним, выкрикивая обещание: «Я стану великим художником, как ты и мечтала!».

Мальчики остались в Баку совсем одни, лишь старенькая нянечка — полячка Анна Андреевна, долгие годы заботилась о них, кормила на свою маленькую пенсию. Юный Видади сдержал слово и вместе с младшим братом посещал занятия по живописи во Дворце пионеров им. Гагарина. В последствии, они стали великими художниками Азербайджана, как и мечтала их мама.

«Бабушка и дедушка до 1961 года были в ссылке, пока к власти не пришел Хрущев. Только при нем реабилитировали несчастных жертв репрессий. Дедушка вернулся из Сибири, бабушка из Средней Азии. Будучи в ссылке бабушка Ирма продолжала любимое дело: шила наряды для начальника колонии, его семьи, и всегда верила, что воссоединиться с семьей. Она часто говорила, что именно любимая профессия и не дала ей погибнуть. Дедушка же, вернулся в Мингечаур, чтобы продолжить работу на ГЭС.

Бабушка приходила к нам каждый день, она получила квартиру недалеко от нашего дома, как пострадавшая от репрессии. Никогда не забуду, как она пела для нас «Марсельезу», рассказывала о годах ссылки. Она и там всегда старалась достойно держаться, пыталась поддержать других несправедливо сосланных иностранок. Когда кто-то начинал плакать, переживать, бабушка вставала на стол и громко пела гимн Франции.

Помню, как дедушка приезжал из Мингечаура, как они много разговаривали по-французски, это было так красиво!», - вспоминает художница.

Разумеется, французские родственники Ирмы Лярудэ разыскивали ее все эти годы, и только в 1961 году им удалось отыскать её с помощью Международный комитет Красного Креста: «Бабушка смогла поехать во Францию только в 70-хх гг. Там она, наконец, повидалась с родственниками. Однако потом, все равно вернулась в любимый Баку. Она всегда говорила, что не может жить без этого города. Здесь она дожила до конца жизни. Она похоронена на Аллея почётного захоронения в Баку, рядом с папой.

Дедушка скончался в Мингечауре, где и был погребён. Его много связывало с этим городом, поэтому я приняла решение похоронить его там», - завершила рассказ Нариманбекова.

Зулейха Исмайлова

BakuCity.az